Мы долго ждали этого часа. Ещё в тот день, когда запылали первые дома Киева и Севастополя, мы сказали себе: выстоим, победим; это дорого обойдётся нам, но ещё дороже немцам. Мы не угрожали — пышные слова должны были уступить место сухим выстрелам. Мы сказали это себе и никому другому. Рассчитывали только на себя, на свою силу, свой народ, наших людей, закалившихся в огне гражданской, наших юношей и девушек, воспитанных на лучших идеях свободы и справедливости.Мы надеялись только на себя, но знали, что не будем одиноки в этой войне. Мы обрели друзей на Западе и за океаном и честно делили с тип горечь первых неудач и радость совместных побед.
Все наши сердца, точно единое, тревожно бились в эти минуты. Россия не жила одним ожиданием. Казалось, последний батальон сдерживал натиск немцев в пригородах Н-ского населённого пункта, а сибиряки посылали навстречу свои полки, одетые, вооружённые, готовые стоить на-смерть. Ленинградцы делали невозможное — они голодали, мёрзли и умудрились изготовлять
снаряды, мины, пули для будущих Ленинградских и Красносельских дивизий. Феодосий Смолячков воевал за доброю роту. В подвиге Зои Космодемьянской сказалась душа народа. Кто мог бы их разуверить, что до победы осталось меньше, чем уже пройдено после 22 нюня.
Наш народ перил в это всей силой своего исстрадавшегося сердца. Вот почему, так волновали позывные сигналы Москвы, вот почему каждое новое наименование дивизий воспринималось как ещё один крылатый вестник мира. И то, что а приказах обозначены европейские столицы, через которые вели свои войска сталинские Маршалы, наполняло вас гордостью.
Мы не могли не пройти Будапешта и Вены, потому что они вели на Берлин, А Берлин нам был необходим. Не дешёвая слава нужна была наш, не связка ключей из крупповской стали, — хватило бы и той, что хранится в Казанском соборе, — но гарантия — в твердом мире, спокойном созидательном труде во имя счастья грядущих поколений.
Победа, победа, победа!… Это говорят дикторы. Это слово выкрикивает ликующий народ на улицах. Это написано на всех улицах, — такую радость не часто дано изведать. Еще не вернулись те, кто завоевал победу с винтовкой в руках, но мы шлём им привет устами миллионов. Они скоро вернутся, их ждут семьи, дома, заводы. Их ждёт родная земля.
Победа! Какое радостное, волнующее слово! Сколько нового она принесёт тем, кто дрался в Колпино в несокрушимом батальоне ижорцев; кто получал по 125 граммов хлеба в день; кто, казалось бы, последним движением слабеющей руки включал мотор и находил в себе новое усилие, чтобы нанести резьбу на массивное тело снаряда.
И каждый скажет:
— За самую большую победу! За мир! За величайшего из полководцев и победителей!
Час, которого мы ждали годы, — настал. Ведь недаром же так громко бьется сердце и недаром за окном гул всенародного ликования, сменивший грохот орудий.
В окно каждого из постучался мир. Мир и победа!
Р. МИХАЙЛОВ
«Смена»